Ответ на ''рецензию'' книги ''Аустерлиц. Наполеон, Россия и Европа, 1799-1805''
Дата: 01/12/2011
Тема: Военная история. Статьи.


    Давненько у нас на сайте не было дискуссий на историческую тему..

   Уже прошло четыре с половиной года, как у нас на сайте вышла статья  Ю.Н. Крючкова «Явление современности или реинкарнация Великого.» . Собственно ещё при её появлении было не мало споров на форуме - О.В. Соколов, критике которого она посвящена, хорошо известен всем реконструкторам-наполеонистам и соответсвенно резонанс был не избежен.. Кто-то на форуме критиковал автора статьи и вступался за Сира, кто напротив поддерживал автора.. Сам О.В. Соколов  узнал о существовании статьи только недавно и решил дать свой ответ:

        "..Несколько месяцев назад я случайно натолкнулся на, если так можно выразиться, рецензию на мои работы под названием «Явление современности или реинкарнация великого», составленную Ю. Крючковым. Я долго размышлял - стоит ли отвечать на данное «произведение». Написано оно было очень давно, да и по сути это не рецензия, а скорее – пасквиль, где не разбираются достоинства и недостатки работы, не критикуются с фактами в руках неправильные суждения, а всё сводиться, в основном, к личным выпадам против автора. Надеюсь, что у тех, кто читал мои книги, подобный опус может вызвать разве что недоумение. Но в виду того, что не читавшие мои работы могут составить на основе «рецензии» г-на Крючкова превратное о них представление, я посчитал, всё-таки, разумным ответить... " - О.В. Соколов

 



Ответ на ''рецензию'' книги ''Аустерлиц. Наполеон, Россия и Европа, 1799-1805''.

    Несколько месяцев назад я случайно натолкнулся на, если так можно выразиться, рецензию на мои работы под названием «Явление современности или реинкарнация великого», составленную Ю. Крючковым. Я долго размышлял - стоит ли отвечать на данное «произведение». Написано оно было очень давно, да и по сути это не рецензия, а скорее – пасквиль, где не разбираются достоинства и недостатки работы, не критикуются с фактами в руках неправильные суждения, а всё сводиться, в основном, к личным выпадам против автора. Надеюсь, что у тех, кто читал мои книги, подобный опус может вызвать разве что недоумение. Но в виду того, что не читавшие мои работы могут составить на основе «рецензии» г-на Крючкова превратное о них представление, я посчитал, всё-таки, разумным ответить.
    Опустим все личные оскорбительные выпады автора «рецензии» на его совести и перейдём к делу. Начну с момента, который сразу говорит сам за себя. Автор опуса упрекает меня в том, что я не знаю, каким цветом раскрашиваются на военных схемах русские и нерусские войска! Крючков пишет:

     "Следующая особенность творчества г. Соколова О.В., это отсутствие, так сказать, штабной культуры или незнание российской военно-исторической традиции изображения карт и схем сражений…французов он изображает исключительно красным, а их врагов (в том числе и русских) зелёным! С автором этих строк произошёл интересный случай. Как-то, в пылу беседы о 1812 г. и о Березине, он показал своему собеседнику карту боёв на этой реке из книги г. Соколова О.В. «Армия Наполеона».[10] Необходимо отметить, что собеседником был профессиональный военный (окончил академию им. Фрунзе М.В. с отличием) и, соответственно, по жизни он разрисовал если не сотни, то десятки карт уж точно. Посмотрев доли секунды на карту, он неожиданно задался вопросом: «А там что, русских прижали к реке?!» Потом, очнувшись, изрёк: «Бред какой-то, а не карта!» И он прав! Элементарные правила гласят, что общевойсковые части русских (на исторических картах пехота и кавалерия) изображаются красным, все технические части (артиллерия и инженеры), а также все подписи наносятся чёрным. Союзники русских (и части и подписи) – оранжевым. Враги, все виды войск и подписи, только синим. Пристрастия г. Соколова О.В. ещё можно понять в изображении боёв французов с кем-то не «нашими», но абсолютно безграмотно в отображении сражений с участием русских. Конечно, понятна бескрайняя любовь г. Соколова О.В. к Франции и французам, но он всё-таки должен учитывать, что на русском языке он пишет для граждан России, где уже давно сложились определённые правила и традиции."

    Нет, я не забываю, что пишу для граждан России! Именно поэтому я избрал подобный способ раскраски своих карт и схем.
    В эпоху холодной войны, одновременно на Западе и Востоке появилась традиция обозначать на картах советские и русские войска красным цветом, а их противников синим. И у тех и у других красный цвет естественно подразумевал коммунистов, синий их противников. Этот штамп вовсе не невинен, как может показаться, ибо он сразу закладывал априорное отношение к квадратикам на карте.
    Просто смешно, что Крюков может воображать, что я не знаком с тем, как было принято раскрашивать схемы в СССР! Ведь начиная с 4 класса средней школы, в учебниках истории любой ученик только и видел, что подобную раскраску: красные = наши = коммунисты = хорошие, синий = враги = фашисты = плохие.
    На Западе, наоборот, красный воспринимался как цвет агрессии, тоталитарной коммунистической опасности, синий цвет «свободного мира», демократии, миролюбия… Забавно, до чего это дошло. Однажды на схеме сражения при Риволи, где, как известно, молодой генерал Бонапарт сражался с австрийцами, французский историк обозначил войска Бонапарта естественно синими, а австрийцев красными. В результате дизайнер по ошибке подписал рядом с австрийскими полками – «РУССКИЕ»!!!
    Чтобы раз и навсегда покончить с этой априорной раздачей ярлыков, в книге «Аустерлиц» возвращено цветовое обозначение, которое чаще всего употребляли не коммунистические пропагандисты, а выдающиеся классики российской исторической науки Михайловский-Данилевский, Богданович, Милютин (последний, кстати, был не только историком, но и, пожалуй, самым знаменитым военным министром Российской империи). А именно: русские войска – тёмно зелёный цвет, французы - красный, пруссаки – синий, австрийцы – жёлто-чёрный. Интересно, что подобную же цветовую гамму употребляли вплоть до Первой мировой войны и французские историки.

   Следующий пассаж рецензии вообще должен заставить читателя как минимум изумлённо раскрыть глаза:

    "Это незнание, или лучше сказать неумение им читать карты, а именно постоянные ошибки в обозначении справа/слева и восток/запад. Впервые это наглядно было продемонстрировано в его статье «Шенграбенское сражение» в журнале «Сержант»,[8] где в ходе описания сражения были перепутаны все фланги.
    Начиная со страницы 207 и до стр. 261 идёт постоянная путаница восток/запад или, например, юго-запад/юго-восток. Этому возможны два объяснения. Первое, человек фактически не разбирается в частях света…
    Второе, г. Соколов О.В. стал жертвой французских публикаций (а они для него священны). Дело в том, что французы, как «великая и особенная» нация имеют привычку (или закономерность?) довольно оригинально изображать исторические карты, а именно север у них внизу страниц и, соответственно, юг наверху."

    Нет, я не удивлюсь, что кто-то считает меня никудышным историком …но дебилом, который даже не может отличить восток от запада, правую сторону от левой, верх от низа!!! Это уже, пожалуй, слишком! Ведь сам же Крючков далее пишет:

    "В отличие от публикаций других авторов-франкофилов его (Соколова) издания, как правило отличаются великолепными картами (например, особенностью книг г. Шиканова В.Н. являются крайне отвратительные карты, кроме книг цикла о Византии)…"

    Для информации автору рецензии хочу открыть маленький секрет: все карты в моих статьях и книгах нарисованы только мной… Разумеется, все они затем обрабатывались дизайнерами, чтобы квадратики были ровными, а стрелочки аккуратными, но и только. Всё остальное сделано автором, потому что я считаю карту важнейшим элементом военно-исторического исследования. Если ты действительно провёл изыскательскую работу, которая открыла ещё неизвестные ранее аспекты того или иного военного эпизода, тебе просто в голову не придёт скатывать чью-то чужую схему, ведь расположение войск и их перемещения, нарисованные на бумаге – это и есть часть результатов научного исследования!
    Ещё небольшая информация для Крючкова: в юности я неплохо писал маслом пейзажи и портреты (реалистические), моё первое высшее образование – инженер-физик. Так что именно с пространственным представлением на моих схемах и картах всё в порядке. Я всегда и везде старался соблюдать не только наглядность и художественный вкус в графике, но и математическую строгость, пропорциональность в обозначении войск на схемах, их соответствие с тем как строились и действовали войска в эпоху, о которой рассказывается в моих книгах.
Интересно, как дебил, который даже не может отличить правую сторону от левой, нарисовал карты, которых даже Крючков называет «великолепными»?...
    Кстати, о французских «привычках» в картографии. Если и встречается где-то, в какой-то французской исторической работе карта, где север находиться внизу, как можно на основе одного случая обобщать это на традиции целого народа!? Да будет известно Крючкову, что все основные современные картографические традиции пошли из Франции, и в частности правило, согласно которому север должен быть наверху.
    Теперь о статье, где «перепутаны фланги». Действительно в статье о Шенграбенском сражении было допущено несколько опечаток. Дело в том, что большинство своих работ я не писал ручкой, и не печатал на компьютере, а диктовал секретарше. Так текст получался живее, да и производительность труда выше. Однако при этом появлялось немало опечаток, так как естественно, что секретарша печатает механически и ей глубоко безразлично, как пишется фамилия Штутерхайм и чем «каре» отличается от «кафе». Разумеется, после диктовки я многократно проверял текст и 99,9% опечаток выявлялись сначала мной, а потом корректором. Однако несколько из них попали в статью и возможно в книгу, ведь корректору также безразлично, где право, а где лево. Когда же ты сам перечитываешь текст, выявить подобную опечатку не столь просто как кажется, ведь автор знает что должно быть написано на самом деле и подчас просто не замечает оплошности. Но заявлять на том основании, что в статье есть одна - две опечатки, что:

    "Соколов О.В. всё-таки демонстрирует отсутствие пространственно-аналитического мышления..."

    Вот уж поистине полное отсутствие «аналитического мышления»!
    Теперь о других перлах Крючкова. Вот как автор «рецензии» пишет о Франции:

    "Эта страна по праву считается великой державой и сами французы готовы в это поверить и осознать, но вот история страны никак не подтверждает эту истину. Соответственно, у французов сложился комплекс неполноценности, который необходимо было преодолевать в интересах воспитания самосознания нации."

    И это человек претендующий видимо на особую глубину аналитического мышления и обширные исторические познания! Очень характерный образ мышления для детей: смотря на старого дедушку, маленький мальчик не может поверить, что лет так 60 тому назад этот согбенный старичок возможно был рослым красивым парнем, грозой своего двора и предметом воздыханий девушек…
    Так и современная Франция, страна, давно отошедшая на второй план по её роли в мировой политике, по своей военной силе и идеологическому влиянию. Но это же не значит, что так было всегда! Никогда не забуду о том, какие размышления на меня навела грандиозная фреска в испанском королевском дворце в Севилье – декоративная карта мира в исполнении испанского картографа XVI века. Испания изображена там, как центр мироздания, как величайшая и могущественнейшая держава человечества! Недаром Филипп II называл себя «король планеты»… И где потом оказалось это могущество? Sic transit Gloria mundi…
    Так и Франция, лидер средневековой Западной Европы, сильная держава эпохи Ренессанса, пришедшая в упадок как раз во второй половине XVI века ( время величия Испании!) в период религиозных войн, а потом начиная со середины XVII века вновь могущественная держава, которая не боялась сойтись в военном поединке со всей Европой… Всё это было… Были и рыцари Бувина, и Франциск I под Мариньяно, и принц Конде под Рокруа, и Наполеон…
Всё это совершенно не означает, что современная Франция сохранила хоть что-то от этого великого прошлого, даже память о нём большей частью потеряна. Так что напрасно Крючков пишет:

    "Франции как воздух нужна была славная история, Великая легенда. … Остаётся одно – Наполеон и его эпоха.…, на одну публикацию в России по истории русской армии рассматриваемого периода во Франции публикуется сотни книг и статей."

    На это можно сказать только одно: Крючков и понятия не имеет о современной Франции, где даже и отдалённо нет ничего подобного, похожего на какую-либо государственную политику «патриотического воспитания» или даже просто повышенного внимания к «патриотической» проблематике. По военной истории выходит гораздо меньше литературы, чем у нас, а главное эта тема непопулярна. Патриоты и люди, гордящиеся героическим прошлым страны, считаются почти что ненормальными и более того социально опасными! Почему? Это долгий разговор, не имеющий отношения к теме наполеоновских войн, скажем только коротко – увы, это так. Но всё это никак не влияет на прошлое, от этого Франция Людовика XIV или Наполеона не становится менее значимой, менее великой.
    Досталось от Крючкова и полякам. По его мнению, их вообще за людей-то считать слишком много чести:

    "Этот миф ( о Сомо-Сьерре – О. С.) нужен французам, но прежде всего полякам, которым мало чем можно гордиться в данной эпохе, т.к. тогда не существовало ни Польши, ни поляков, а была только разменная монета в большой политической игре."

    Тут даже сказать нечего. Думаю, что все мало-мальски знакомые с военной историей люди знают, с каким мужеством сражались от Гранады до Березины польские солдаты на службе Наполеона. Их подвиги и преданность императору стали легендарными, а польский улан - символом отваги и боевого мастерства. Что же касается «несуществующей Польши», то это почти что кощунственное выражение по отношению к тем тысячам храбрых воинов, которые с верой в возрождение их отчизны пошли сражаться за Наполеона. Вот, что вспоминала графиня Потоцкая о своих соотечественниках той эпохи:
    «Как только распространилось известие о войне, вся молодежь, не ожидая призыва, бросилась к оружию. … Новое поколение пришло на смену старому, которое отчасти уже исчезло в рядах французской армии, и дети, пылая от возбуждения, с лихорадочным любопытством слушали рассказы старших: надежда вернуться с победой устремляла их к героическим поступкам. Солдаты, едва вышедшие из юношеских лет, приводили в восхищение старых гренадеров. Без военного мундира никто не решался показаться на улице, боясь насмешек уличных мальчишек».

    Не хочу останавливаться на мелких выпадах автора «рецензии» относительно сражения под Кремсом, действиями маршала Массена под Вероной и т. п. Тому, кто читал книгу и так должно быть всё ясно, а тому, кто не читал, разъяснения на этот счёт будут малоинтересны…

   Перейдём к самому главному: автор «рецензии» упрекает меня в том, что я «раболепно обожаю…Наполеона».
    К сожалению, я уже слишком взрослый дядя для того, чтобы кого-то «раболепно обожать». Более того, подобный упрек может исходить только от того, кто плохо читал «Аустерлиц». Здесь, как раз, впервые на основе огромного количества документального материала был показан процесс выработки Наполеоном стратегических и тактических решений в ходе кампании 1805 года и доказано, что император нередко совершал серьёзные просчёты. Это касается и знаменитого Ульмского манёвра и сражения при Аустерлице. Подчёркнуто, что и в том и в другом случае Наполеон сильно видоизменил в ходе исполнения свои планы, и не под Ульмом, ни под Аустерлицем не было гениального предвидения. При этом, разумеется, отмечалось и повторю ещё раз, что руководители коалиции совершали куда более крупные просчёты, да и сами их планы были никудышными. Наконец Наполеон умел по ходу дела модифицировать свои предварительные проекты, а его враги не умели… Всё это без сомнения доказывает полководческое искусство французского императора, но какое это имеет отношение к «раболепному обожанию»?

    Мой энтузиазм по отношению к Наполеону базируется не на каком-то априорном «обожествлении» и «обожании», а на реальных фактах. И, прежде всего он связан с деятельностью императора на внутриполитической арене, как реформатора, законодателя, руководителя, который, получив Францию в состоянии хаоса, экономического маразма и анархии сумел в короткие сроки поднять страну из руин. Ясно и без дополнительных объяснений любому кто вырос из детского возраста, что Наполеон был человеком, а значит, совершал ошибки и поступки, которые его не украшают. Но ведь это очевидно!! Это относится к любому человеку из плоти и крови, а уж тем более к политику! Зато, кто может похвастаться таким количеством положительных свершений в столь короткие сроки!
    Наконец я знаю эпоху достаточно, чтобы ответственно заявить, что трудно найти на свете другое такое государство, которое бы сделало реально, а не на словах столько для своего народа, для славы своей страны, наконец, просто для того, чтобы вознаграждать достойных людей и карать дурных, как наполеоновская Франция.
    Я реалист и понимаю, что и среди наполеоновской элиты было огромное количество проходимцев, вспомнить хотя бы таких известных негодяев, как Талейран и Фуше…А в какой стране их не было среди власть предержащих? Мы живём среди реальных людей! Самое главное, не то, что подобное отребье встречалось во власти, а то, что не они определяли вкусы и нравы общества.
    Перси, один из выдающихся хирургов того времени, добившийся славы, денег и высокого положения в системе официальной иерархии, записал в своем дневнике, который он составлял лично для себя: «Небо благословило мою деятельность. Я старался выполнять мой долг как честный гражданин, без интриг, без способов, недостойных порядочного человека. И я сделал свою карьеру… Получилось, что занимаясь людьми малыми в этом мире, я добился внимания великих» .
    Мало найдётся стран, где человек, честно работавший и не подличавший смог бы записать в своём личном дневнике подобную фразу!
    При этом в обществе, созданном Наполеоном во главе угла были поставлены, прежде всего, воинские добродетели – отвага, самопожертвование, воинская честь. В этих добродетелях император видел нечто большее, чем необходимое качество воинов-профессионалов. В воинском, рыцарском духе император искал моральный стержень общества.
    Император решительно отвергал буржуазный социум, где ценность человека определяется только количеством денег на его банковском счету. «Нельзя, чтобы знатность происходила из богатства, - говорил он Рёдереру, видному политическому деятелю эпохи Республики и Империи. - Кто такой богач? Скупщик национальных имуществ, поставщик, спекулянт, короче - вор. Как же основывать на богатстве знатность?»
    Одновременно, уважая традиции старого дворянства, император не считал, что происхождение из знатного рода достаточно, чтобы иметь право на власть и почести. «Вы дали себе труд родиться, только и всего», мог повторить Наполеон вслед за Фигаро, обращаясь к старой аристократии. По его мнению, происхождение из древней знатной семьи было хорошей форой для молодого человека, но не более.
    Кровь, пролитая на поле сражения, самопожертвование во имя общего блага, воинская честь вот, что должно было стать по мысли императора основой для новой элиты. В обществе Старого Порядка воинская элита сформировалась в незапамятные времена. Она стала чисто наследственной, и, признавая равенство всех людей перед Богом, средневековая знать и вельможи XVI-XVII в. образовали замкнутую касту, почти непроницаемую для простолюдинов. Наполеон дал шанс вернуться к истокам и открыл возможность для всех без исключения тяжелыми ударами меча выковать свой дворянский герб…
    Именно за это я ценю императора Наполеона и воздаю ему должное в своих книгах и статьях, а не «раболепно обожаю» его как пятнадцатилетние соплюшки модного певца.
    Вот собственно и всё, что хотел сказать. Остальное читайте в моих книгах.

    Соколов О. В.







Это статья «Поле боя» - Военная история в играх и миниатюрах
http://www.fieldofbattle.ru

URL этой статьи:
http://www.fieldofbattle.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=765